Начал читать дневники Кафки. Не знаю, что меня сподвигло - видимо даже у моего смирения с собственной ничтожностью и отсутствием малейшего духовного развития есть свой предел. Впрочем, говорить о каком-либо развитии пока рано - прочёл я всего-то каких-то 5-6 страниц (мне было бы смешно, если бы всё это ни было так печально), но суть не в этом. На удивление большинство его записей из тех, что я успел прочесть, как-то неуловимо близки мне.
Ниже приведены в качестве примера несколько цитат, на счет которых я могу уверенно сказать, что подобные чувства мне хорошо знакомы.

"Когда я сажусь за письменный стол, то чувствую себя не лучше человека, падающего и ломающего себе обе ноги в потоке транспорта на Place de I'Opera."

"То, что я так много забросил и повычеркивал — а это я сделал почти со всем, что вообще написал в этом году, — тоже очень мешает мне при писании. Ведь это целая гора, в пять раз больше того, что я вообще когда-либо написал, и уже одной массой своей она прямо из-под пера притягивает к себе все, что я пишу."

Эти слова заставили меня вспомнить, что значит писать, ведь я всё же какой-никакой писатель. Я ощущаю себя им, и пусть моего жизненного опыта и объективности не хватит и на годящуюся детскую сказку, а всё же я творю, и всякий раз делаю это от души, стараясь ровно настолько, насколько могу себе позволить. Так что несколько записей чужого дневника в какой-то мере пробудили во мне эти писательские чувства. Не знаю, что именно это было - возможно, само его отношение к этому делу, ощущения, которые показались мне знакомыми, заставили задуматься - а так ли много это значит для меня? Долго думать над ответом не приходится - это, пожалуй, единственное, в чём я способен хоть немного себя проявить. Хоть иногда.

Мои работы мне как дети. Брошенные дети, которые всё так же наивно ждут, когда их непутёвый родитель вернётся и позаботится о них. Но он не вернётся. Он помнит обо всех и каждом и ему стыдно. Они для него - вечные напоминания о всех тех случаях, когда он себя переоценил. Он дал им жизнь, но не смог позаботиться об их дальнейшем будущем, как безответственный отец, сбегающий после обещания жениться на забеременевшей подружке, как молодая мамаша, бросающее дитя в роддоме, так как у неё просто нет на это ни времени, ни желания. Не сейчас, позже - могут сказать они в своё оправдание. И я могу. И говорю. Вот только работы - как бетон, они застывают стоит перестать помешивать.

Я часто твержу себе, что автор из меня никудышний, а псевдо-литература моя самая что ни на есть третьесортная. Твержу, но не перестаю любить свой слог. Я всегда буду неуверен, где-то на грани между обзыванием собственного труда детским бессвязным лепетом, не годящимся ни в какие сравнения с настоящей литературой, и порцией не самого здорового эгоизма, твердящего мне, что я подаю большие надежды, а опыт - он прибавится...как-нибудь.